Горячие материалы

04.02.2006

Склероз и маразм - это точно не про нее

В нее был влюблен Леонид Якобсон, она дружила с Константином Сергеевым и Агриппиной Вагановой... С каждым праздником поздравляют ее Юрий Григорович, Борис Эйфман, Хулио Бокка... Что ни имя - легенда в мире балета. Она и сама - легенда. Вчера Нинель Юлтыевой, художественному руководителю Казанского хореографического училища, исполнилось восемьдесят лет.

Народная артистка России, Татарстана и Башкортостана, член Санкт-Петербургской Петровской академии наук и искусств Нинель Юлтыева уроков в балетном классе уже не ведет. Но для будущих артисток ее консультации - бесценный мастер-класс.

Юлтыева не скрывает своего возраста и шутит:

- Какая же я легенда? Я - динозавр! Перебирала свои афиши недавно - 1946 год, 1954-й, 1966-й... Прошлый век! А сегодня в моем окружении людей, что видели мой танец, в разы меньше тех, кто знает меня лишь как марафонца на маршруте "Склероз - маразм - юбилей!".

Нинель Даутовна лукавит: склероз и маразм - явно не про нее. У нее потрясающая память, и не только на события и даты. Она, к примеру, моментально угадывает "происхождение" сигналов мобильных телефонов в категории "Классическая музыка" - называет и композитора, и произведение. И в изумление приводит любителей кроссвордов, которые безошибочно отгадывает с поразительной скоростью.

Она родилась в Уфе в семье поэта Даута Юлтыя. Это он назвал дочь "засекреченным" революционным именем ("Нинель" - это "Ленин", если прочесть задом наперед). И именно он решил, что она будет балериной: когда Нинель исполнилось 9 лет, отправил ее в Ленинградское хореографическое училище.

Первым из профессионалов, кто увидел в Юлтыевой будущую приму, был Александр Ширяев. Партнер великой Анны Павловой, первый ассистент Мариуса Петипа, Ширяев специально ставил танцы для маленькой Нинель, всегда привлекал к участию в спектаклях училища. Летом 1937 года он гостил у Юлтыевых в Уфе. Тогда еще никто не знал, что после отъезда Ширяева в Ленинград отца Нинель назовут врагом народа и арестуют.

- Все произошло так неожиданно... Разумеется, о моем возвращении в Ленинград не могло быть и речи, - вспоминает Нинель Даутовна. - Но Ширяев высылал в Уфу одну телеграмму за другой и добился, чтобы мне разрешили продолжить учебу. Я вернулась в Ленинград на деньги Ширяева. Уже там узнала, что отца расстреляли, а маму отправили в ГУЛАГ. Если бы не Александр Викторович...

Ширяев всем говорил, что Нинель - его внучка. Одевал ее, кормил, очень любил фотографировать. У Юлтыевой хранится немало снимков, сделанных Александром Викторовичем, на каждом из них - подпись: "Твой дедуля". Ширяева не стало в апреле 1941 года.

- Это был чудовищный год в моей жизни: я окончательно осиротела, - говорит Нинель Даутовна. - А потом война началась, и меня отправили домой, в Уфу. Жить было негде - я в театре жила. И работать сразу стала, в театре. В пятнадцать лет танцевала сольные партии...

В семнадцать Юлтыева вышла замуж. Ее первому мужу - дирижеру Хасби Фазлуллину было тридцать четыре. Кстати сказать, через много лет ситуация повторилась, но наоборот: второй супруг Нинель Даутовны был моложе ее на двадцать лет. Но она не любит рассказывать о своей семейной жизни:

- Пойми, кроме балета, меня ничто и никогда не увлекало по-настоящему. Мной увлекались, да. А я - одинокий волк по натуре, счастлива только в профессии...

В Казань молодую Юлтыеву и ее супруга Фазлуллина в 1946 году пригласил Назиб Жиганов. Тогда у нас не было таких "квалифицированных кадров". Нинель и в Казани почти сразу становится прима-балериной, но тот факт, что из-за войны она не закончила Ленинградское училище, ее, по ее же собственному выражению, гложет. И в конце сороковых она едет в Ленинград доучиваться. Попадает в выпускной класс к Марии Романовой - матери Галины Улановой.

- А почему не к Вагановой? Я читала, что всех перспективных танцовщиц безоговорочно забирала в свой класс Ваганова, - спрашиваю Юлтыеву.

- Легендарная Агриппина Яковлевна возобновляла тогда в Кировском театре "Эсмеральду" и в училище появлялась редко. Марфушенька, так мы звали Романову, очень боялась, что потом меня заберет в свой класс Грушенька, так мы звали Ваганову...

Романова считала Юлтыеву лучшей своей ученицей - это подтверждала потом и Уланова. Радовалась, когда по окончании училища Нинель пригласили в Кировский театр. Но Юлтыева была "повязана" обещанием дирекции Татарского оперного вернуться в Казань.

Она танцевала до сорока лет. Выйдя на пенсию, вновь поехала в Ленинград, поступила на педагогическое отделение хореографического училища. Затем училась в Ленинградской консерватории на факультете оперно-балетной режиссуры, параллельно работая (вела уроки классического танца) в родном училище. Ей до сих пор говорят, что она слишком рано вышла на пенсию. Юлтыева на это хитро улыбается и отвечает:

- Нет ничего хуже, когда про балерин говорят: "Тела давно ушедших дней". Балет - искусство молодых!

Получив все, какие были только возможны, балетные образования, Нинель Даутовна продолжила работу в Татарском оперном театре: ставила балеты классического наследия, вела уроки, набирала в труппу талантливых выпускников из любимого Ленинградского училища, приглашала на постановки Леонида Якобсона, Константина Боярского...

В 1972 году она открыла кафедру хореографии в Казанском институте культуры, а два года спустя ее пригласили в Египет. В Каире Юлтыева вела уроки в классе балерин, а потом ее выбрали художественным руководителем и главным балетмейстером Каирской балетной труппы.

В восьмидесятые годы правительство Венесуэлы пригласило Нинель Даутовну в Каракас - создавать балетную труппу. Пожалуй, самый знаменитый ученик Юлтыевой - как раз из Каракаса, это выдающийся танцовщик Хулио Бокка. Когда Нинель Даутовна уезжала из Венесуэлы, Бокка преподнес ей "подарок от учеников" - цепочку с золотой подвеской, на которой выгравировано "Spasibo!".

Кстати сказать, Юлтыевой нравятся украшения из серебра. Но так уж получилось, что самые дорогие и любимые в ее коллекции - как раз из золота. Помимо подвески от венесуэльцев это еще и презент балетного мецената Николая Гришко - камея-портрет Нинель Даутовны в золотой оправе, которую наша легенда носит по праздникам. А другой подарок господина Гришко - диктофон - Юлтыева называет немым себе укором. Дело в том, что его ей подарили не просто так - с настойчивой просьбой записывать на него свои воспоминания, которых явно набирается на целую книгу. А ей все некогда...

Фото Александра ГЕРАСИМОВА.

Айсылу КАДЫРОВА