Культура

25.04.2001

Всего на две трети был заполнен БКЗ имени Сайдашева в минувшее воскресенье на выступлении Российского национального оркестра под управлением Владимира Спивакова. А жаль. Концерт был просто потрясающий. Публика дважды вызывала музыкантов на бис.

Но отсутствие аншлага вовсе не означало, что казанские меломаны "заелись". Просто гастроли РНО, организованные банком "Зенит", абсолютно не афишировались. Пригласительные билеты получил только узкий круг избранных. А сам Владимир Теодорович, оказалось, не знал, что концерт будет носить закрытый характер:

- Это как-то не в моей практике. Но, видимо, такова была договоренность с организаторами. Сейчас все нуждаются в помощи, в том числе и Российский национальный оркестр. А по поводу еще одних гастролей... Мой рабочий график расписан до 2004 года включительно, но, если настойчиво пригласят, найду окошечко.

- Когда вы два года назад приняли национальный оркестр, что в первую очередь мечтали сделать?

- До того я слышал этот коллектив всего один раз, заметил некоторые недостатки, но даже не предполагал, что вскоре буду этим оркестром руководить. Мы расширили репертуар, вышли за рамки только русской музыки. В прошлом году в городе Кольмаре, где уже тринадцать лет проходит мой фестиваль, РНО исполнил почти 40 новых сочинений, включая современную музыку.

- Ритм вашей жизни поражает - дирижируете двумя оркестрами, руководите благотворительным фондом, даете мастер-классы да еще и выступаете сольно...

- Только что в знаменитом лондонском Вигмар-холле я сыграл концерт, за который мне не стыдно. Когда я приехал, импресарио меня ошарашил: "С концертом катастрофа!" Оказалось, вся катастрофа заключалась в том, что в кассе не осталось ни одного билета.

- Недавно вы впервые согласились дирижировать оперой "Пуритане", хотя не раз говорили, что у оперы своя специфика, вам незнакомая. Что вас подвигло?

- В конце концов я уже столько рисковал. В первый раз рискнул в 1979 году, когда мне предложили первый дирижерский концерт с одним из лучших в мире Чикагским симфоническим оркестром. Импресарио сказал - ты понимаешь, если что-то пойдет не так, ты никогда не сможешь больше ни одним оркестром дирижировать в Америке. Конечно, он меня сильно напугал. Я вышел на сцену и увидел, что партитура синего цвета. Но концерт прошел с таким успехом и с такой критикой, что я укрепился в мысли - не зря учился пять лет, надо продолжать.

- К слову, о страхах. Говорят, вы в юности испытывали настолько сильный страх перед сценой, что обращались к гипнотизерам. Помогло?

- Нет, я оказался не гипнабельным. Единственное спасение - хорошо готовиться к концертам. Когда человек знает материал, способен оторваться и воспарить.

- Правда ли, что вы никогда не расстаетесь со скрипкой Страдивари, которую вам преподнесли в пожизненное пользование меценаты?

- Действительно, я и в Казань ее привез. После поезда у меня было полчаса свободного времени, я играл. Всегда вспоминаю фразу Давида Ойстраха о том, что даже если вы берете на полчаса инструмент, это сохраняет какую-то близость. Скрипка - живое существо, которое надо согревать своим дыханием, вибрацией, лаской.

- А знаменитая дирижерская палочка, подаренная Леонардом Бернстайном, у вас с собой?

- Конечно! Чем Казань хуже Нью-Йорка?

- Возможно, даже лучше - расположена недалеко от вашей родной Уфы. Вы вспоминаете город, в котором появились на свет?

- Да. Знаете, получаются забавные совпадения. Например, в Уфе я родился на улице Глинки, а сейчас я в Париже живу на улице Верди. А когда мы встретились с Рудольфом Нуриевым в Лос-Анджелесе - готовились к концерту в одной грим-уборной - он подошел ко мне со словами: так вы тоже из Уфы! И мы потом немного пообщались.

- Почему вы покинули Испанию?

- Я доволен, что оттуда съехал. Было такое ощущение провинции... Мы жили на севере, в княжестве Астурия, это даже не наша глубинка по многим параметрам. Но я после себя оставил много хорошего - организовал несколько музыкальных школ, оркестров. Даже выстроили концертный зал, большой - почти как у вас в Казани.

- Большую часть времени проводите в Москве или в Париже?

- Да я нигде не живу! Самолеты, поезда... Почти homeless person, или, как говорится по-русски, бомж.

Алия ЗИГАНШИНА