 | № 41 (2771) | 17.03.2004 |
Рвение от усердия
 Курькин был странным мужиком - он любил мыть посуду. Гости еще сидят за столом, готовятся пить прощальный чай, а он уже стоит у мойки и тщательно скоблит посуду. Женщины восторженно любовались Курькиным в фартучке в цветочек, а их кавалеры досадливо крякали и выпивали очередной бокал водки.
Еще Курькин любил постирать белье. Загружал стиральную машину и прятался за агрегатом от жены. Та изредка набегала, пыталась отправить мужа куда-нибудь по семейным делам, но, увидев полощащего мужа, стыдилась своей инициативы.
У плиты хлопочущий Курькин вызывал умиление даже у тещи. Все нехорошие слова застревали у ней в пасти, а жидкая слеза расписывалась в напрасно прожитой замужней жизни.
Когда Курькин брался пылесосить и протирать пыль, мужи истребителями покидали квартиру, а тараканы уходили в соседний город на ПМЖ.
Дружен был Курькин и с утюгом. Подходить в такие минуты к нему было нельзя - он от работы терял голову и гладил все, что видели его отсутствующие глаза.
Остается только уточнить некоторые детали. Когда гости были за порогом, Курькин принимался вытирать вымытую посуду, и целыми оставались только железные ложки, тогда как алюминиевые вилки теряли девственную форму. После стирки белье Курькина бралась перерабатывать только прачечная для бомжей. Горелое мясо Курькина брезгливо обходили уличные собаки, а прожженное при глажке белье не годилось для половых тряпок.
Это знала только жена Курькина. Поэтому он был амнистирован от домашних забот пожизненно без права на амнистию.
Даже в магазин его не посылали - отправляясь за хлебом или мебелью, он приносил только пиво. Но чаще водку...
Рис. Дмитрия БЫКОВА.
Амир ДАУТОВ
| 
