| № 158 (2888) | 24.09.2004 |
Скажите: "С-ы-ы-р!"
Единственная радость
Если Сливкин заходил в кабинет начальника, он со страху сразу употевал, как в сауне. Когда он ехал домой в метро, его раздражали и зловонные бомжи, и вполне душистые барышни, которые в давке тыкали ему в бок жесткими сумками и возили по его лицу распущенными космами. В магазинах он переживал при виде трехзначных ценников, дома его мутило от одного существования тещи, а от проделок сыночка он буквально лез на стену. И только жена его уже давно не волновала.
Завидная судьба
- Ты что возникаешь, гад ползучий? Я тебя из дерьма вытащил, человеком сделал! Кем ты был до меня? Мелким воришкой - монеты и сигареты в метро из карманов тырил, по 15 суток отсиживал! А теперь? Теперь у тебя миллионы долларов в швейцарских банках заморожены, ты осужден пожизненно и уже пятый год в бегах на Канарах! И где благодарность?
Адские условия
- Боже мой, как мне все надоело, если б ты знала! - говорил он ей, нервно закуривая сигарету. - Живешь ты у черта на рогах: эти провожания у меня уже в печенках сидят! Квартира у тебя дурацкая, не повернешься, куда ни ткнешься - всюду твоя мамаша следит: курить вредно, целоваться нельзя, музыка чтоб не орала... Как мне осточертело ждать тебя на этих дурацких свиданиях, встречать после занятий, жрать с тобой гамбургеры вместо ужина, торчать на морозе на грязных лавочках... А денег сколько на цветы перевел!
Она с ужасом смотрела на него, и в глазах ее уже копились крупные капли.
- Короче, - жестко продолжил он, - замонала ты меня окончательно. Все, конец! Давай поженимся!
Инна САВЕЛЬЕВА.
|