№ 97 (3455)

20.06.2007

Грустное настроение: еду на могилу мамы, воспитавшей двоих детей и завещавшей похоронить ее в деревне, где когда-то раскулачили ее семью, откуда ушел на фронт и не вернулся ее муж, наш отец.

Солнечное майское утро. Еду через Азино. Вокруг каскад домов, где живут счастливые переселенцы из ветхого жилья. Повезло казанцам, и слава по России гремит о наших руководителях, выполнивших программу ветхого жилья. Хорошо на душе, что живу я именно в Татарстане, куда стремилась из далекого Узбекистана, как еврей на свою историческую родину.

Вот проезжаю мимо нового ипподрома. Через решетки вижу островок счастливой жизни для животных. Здорово! Машина скользит дальше - по ровному асфальту через Дербышки в сторону Высокой Горы. Автодром, красиво. Не знаю, правда, радоваться или огорчаться. Может, это и есть та земля, которую когда-то отобрали у моих предков... Вот Дубъязы, затем деревня Бикнарат.

Сворачиваю налево - и тут же машина застряла. Мужики из деревни Бикнарат, ругая кого-то там наверху, рассказывают, что рядом Марийская Республика и там даже в деревне асфальт, вытаскивают машину и советуют мне ехать не по дороге, а по полю.

Я осторожно продолжаю свой путь к родной деревне. Родилась я, правда, не там, но благодаря ей в первые послевоенные годы выжила на молоке у бабушки. Медленно, боясь застрять, добираюсь до кладбища. Дорога до него напоминает танкодром, где прошли военные учения в дождь. Вся изрыта, по ней ни проехать ни пройти.

Вот и кладбище, ставшее последним приютом для моих близких. С печалью вижу множество свежих могил. Ведь казанцев, особенно участников войны, хоронят здесь, несмотря на бездорожье, так как дорога им земля родная.

Попрощавшись с могилами матери, бабушки, оставив машину, спотыкаясь, иду в деревню. Дома, откуда ушли на фронт отец, дядя, дед, уже нет. Зато рядом стоит скромный-скромный обелиск из нержавейки с фамилиями погибших на фронте 53 деревенских жителей, из которых семь - Фазулзяновы, близкие мне люди.

Стою у памятника и виновато думаю: вот подняли шум о перенесении памятника солдатам в Эстонии, возмущаемся, а здесь что? Почему недалеко от Казани, в районе, где построен наисовременнейший ипподром, деревня, которая отправила сотню людей на фронт, не имеет самого необходимого - дороги, связывающей ее с цивилизацией.

Люди возмущаются тем, что о них никто не беспокоится, что из-за отсутствия дороги они не могут обратиться даже к врачам, дети не могут добраться до Казани в дождь. А ведь в деревне 45 домов.

Вижу безысходность в глазах людей моей дорогой деревни, и их упрек я воспринимаю как упрек мне.

Зная, какой авторитет у нашего Татарстана (со всей России собираются гости на симпозиумы, выставки и другие мероприятия), мне стыдно, что наше руководство не проявляет элементарной заботы о людях, достойных уважения, о деревне, откуда сотни людей ушли на войну защищать Родину.

Я просто убеждена, что для моей деревни Большой горелый Куюк в год благотворительности можно изыскать возможность проложить нормальную дорогу длиною 5 км 312 метров. Я уже не прошу открыть музей или установить памятник погибшим. Ну не вышли из этой деревни первые лица Татарстана, ничего не поделаешь.

Я вот что думаю: если и этим летом дорогу не начнут, я, наверное, обращусь к правительству Германии с просьбой оказать помощь в создании нормальных условий для жизнеобеспечения деревни. Эта страна также несет ответственность за погибших на той войне, и пусть эта дорога станет маленькой компенсацией за их деяния.

Руза ТАЗЕТДИНОВА.