№ 64-65 (3838-3839)

24.04.2009

Председатели всех Арбитражных судов России, включая руководство Высшего арбитражного суда (ВАС) РФ, собрались вчера в Казани для подведения итогов работы этой системы за прошлый год. А Минтимер Шаймиев на правах хозяина озадачил гостей на будущее.

Явившимся на совещание в казанскую Ратушу выдавали пакет с орудиями производства, один вид которых уже настраивал на уместный лад. Например, линейка с сантиметрово-дюймовой шкалой и с мерными эталонами геометрических фигур, которая прилагалась к судейскому ежедневнику, несомненно, символизировала полную адаптированность национального арбитражного судопроизводства к мировым меркам - это во-первых. А во-вторых, председатель суда, будучи вооружен таким инструментом, сможет моментально определить, к примеру, сколько квадратных сантиметров правосудия содержится на общей площади любого из решений, принятых в руководимом им суде.

Минтимер Шаймиев, выступая с приветственной речью, дал понять, что у нас терминологию уголовного законодательства можно распространить на арбитражную сферу.

- Нас не устраивает процесс банкротства. Совершенно на сегодня бесполезный инструмент! - сообщил он. - За 2008 год по искам налоговых органов на 2,4 млрд рублей в этом процессе возвращено только 33 миллиона. Нынешние процессы, которые мы наблюдаем на практике, - это двойное убийство! Сначала - смертельное ранение, а потом уж, когда суд назначает управляющего (арбитражного. - М.Ю.), чтобы он поправил дела - это уж крышка гроба закрывается!

Перед присутствующими арбитражными судьями была поставлена, таким образом, непривычная им задача. Следует ли квалифицировать описанное как двойное убийство либо как убийство с отягчающими, а может, это только доведение до самоубийства, совершенное неизвестными лицами по неустановленному сговору? А Минтимер Шаймиев уже продолжал описание последствий содеянного, то есть банкротства:

- В лучшем случае режут коров, чтобы продавать, а больше нечего продавать. Коров режут! Честный человек, который вырос в деревне... Чтобы резали корову в счет долгов - это даже в послевоенное время не делали, это, считалось, преступление!

В общем, судьям, когда-либо выносившим решение о банкротстве, под тяжестью представленной картины уже, по-моему, не оставалось ничего, как признать себя соучастниками. Но президент Татарстана мудро не стал их дожимать. "Я это к чему говорю, - пояснил он, - у вас накапливается опыт арбитражных дел, он должен стать источником для законотворческой деятельности. Надо совершенствовать закон!".

Еще, по мнению г-на Шаймиева, надо развивать практику внесудебного урегулирования споров. И органы исполнительной власти Татарстана всегда вносили в это дело (точнее, в эти дела) весомый вклад:

- Мы арбитрами являемся по многим вопросам. Не путем звонков или давления на Арбитражный суд, к счастью, этого у нас нет! Иначе будут знать, что через тебя можно что-то решить, и тебя будут использовать. Я уже по опыту это знаю...

С таким неожиданным признанием в наличии собственного горького опыта в столь щекотливой сфере уже было ничего не поделать, разве что немедленно сводить все к шутке. Это президент и сделал.

- Как это называется - медиация? - переспросил он, имея в виду термин, обозначающий процедуру несудебного урегулирования конфликта. - Ну давайте русское слово найдем! А то некоторые сидят, говорят: "Я медитирую!", и в течение суток к нему не подходи. Хорошо еще, если это жена часто в себя уходит - спокойнее как-то...

В зале с облегчением засмеялись. Похоже, участникам совещания тоже стало спокойнее как-то после того, как им перестали рассказывать об ужасах банкротства...

Между тем в системе арбитражного судопроизводства готовятся к увеличению числа заявлений о банкротстве. "Если у нас был рост гражданских дел о неисполнении договоров и взыскании задолженности, то, я думаю, за этим последует и рост числа дел о банкротстве", - сказал вчера председатель ВАС РФ Антон Иванов. По его мнению, это число может вырасти на 30 - 40 процентов. За прошлый год оно успело снизиться на 22,3 процента, но что поделаешь, всегда что-нибудь готово испортить российскую радостную статистику - на этот раз это кризис...

В целом количество заявлений, поступивших в Арбитражные суды в России, все прошлые годы продолжало расти и в 2008-м выросло более чем на 13 процентов. Зато число попыток влиять на эти суды снижается, убежден г-н Иванов.

В ВАС РФ гордятся, что нашли способ борьбы с таким влиянием: на сайте суда вместе с материалами рассматриваемого дела публикуют и письма депутатов, и представителей исполнительной власти регионов с просьбой рассмотреть это дело как-нибудь особенно объективно. И вследствие такой публичности авторам обращений становится крайне стыдно, и они больше не предпринимают попыток пагубно влиять на независимость российского суда. Во всяком случае письменно...

Независимость, как известно, понятие относительное, в том числе и независимость судьи. В частности, задача ВАС РФ сделать суды в основном независимыми от властей сбоку успешно сочетается с действиями, делающими их абсолютно зависимыми от властей сверху, т.е. судебного начальства.

Вчера Антон Иванов напомнил: "Я убежден, что решения высших судебных органов должны обладать силой прецедента". Это, похоже, одна из его любимых реформаторских идей, проведенная уже больше года назад в решении пленума ВАС РФ. Упрощенно можно сказать, что в такой конструкции прецедентом судьи должны руководствоваться практически так же, как законом. Это, считается, хорошо для достижения единообразия применения законов, а то судья в Казани рассудит дело так, а судья в Рязани такое же дело - эдак... Несправедливо.

Но, возражают противники, прецедент - это топор. Универсальный инструмент, потому что примитивный. А как тогда быть с независимостью судьи, которая базируется в числе прочего на том, что он должен применять закон "по внутреннему убеждению"? А как быть, если высший судебный орган создал ошибочный прецедент (ведь юристам известно немало случаев, когда позиция этих органов менялась)? Такая система дает простейший способ сделать судью чиновником, подчиняющимся закону не более, чем начальнику. Власть в этом заинтересована, а общество?

Марина ЮДКЕВИЧ