№ 37-38 (3811-3812)

13.03.2009

В августе 2008 года главный патологоанатом Минздрава РФ академик Дмитрий Саркисов озвучил результаты анализа деятельности патологоанатомической службы четырех крупных больниц Москвы. По результатам проведенных в них вскрытий оказалось, что в 21,6 процента случаев прижизненный диагноз был неправильным, причем в каждом пятом случае не было установлено воспаление легких, а ошибки при диагностике злокачественных новообразований составили 30 - 40 процентов.

Приступ смеха на сугубо серьезном мероприятии - республиканском совещании патологоанатомической службы - вызвал у присутствующих в общем-то грустный эпизод. Замминистра здравоохранения Адель Вафин поинтересовался у подчиненных в Буинске (совещание проходило в режиме видеоконференции), почему там за последний год патологоанатомы не вскрыли ни одного покойника. Ему ответили, что вскрыли, 27 трупов вскрыли, но в конце прошлого года единственный в городе патологоанатом умер, и после его смерти документы, подтверждающие эти вскрытия, никто не смог найти.

То, что участники совещания посмеялись, это, пожалуй, даже хорошо. Ведь чувство юмора для патологоанатомов - едва ли не одно из главных профессиональных качеств, куда ж без него с такой-то работой. Но в последние годы нашим патологоанатомам приходится его развивать до необычайных размеров, потому что если не смеяться, то над сложившейся в этой области медицины ситуацией впору рыдать, как над дорогим, безвременно ушедшим покойником.

Вы не смейтесь: патанатомия - наука очень важная для живых. Потому как в России (и Татарстан не исключение) огромное количество правильных диагнозов ставится посмертно - когда от всего, что только могли заподозрить, лечили-лечили, а больной не выжил. И если выяснят причину смерти одного пациента, то другого со схожим течением болезни, глядишь, и спасут. Вопрос только в том, кто вскрывать будет.

По данным минздрава, наши морги кадрами укомплектованы на 30 процентов: на 129 ставок в республике имеется 39 врачей. Скажете, неверная арифметика, налицо только 25 процентов от потребности? Да нет, часть ставок по нормативам должна перекрываться совместителями. И это правильно - патологоанатом, работающий на одну ставку, непременно ноги протянет от голода: человек может в условиях дефицита кадров пахать на четырех ставках, а получит не по факту "выполненных работ", а по закону - две ставки максимум. Именно это, по словам заведующего кафедрой патанатомии КГМУ, главного патологоанатома республики Дмитрия Цыплакова, и есть главная причина отсутствия интереса к данной специальности со стороны студентов-медиков.

Правда, их никто и не заманивает. По его же данным, от управления здравоохранения Казани на подготовку специалистов данного профиля на этот год не было подано ни одной заявки. При том, что замначальника управления Альбина Малова говорит, что город остро нуждается как в патологоанатомах, так и в необходимых для их работы оборудовании и химических реактивах. Патологоанатомы в Казани то ли вымирают, как в Буинске, то ли в другие, более жизнерадостные профессии уходят, но число их год от года тает. И число патологоанатомических отделений в больницах уменьшается: в 2006 году их было на миллионный город шесть, в 2007-м - пять, а с 1 июля четыре осталось, и только три из них имеют морги.

Несмотря на это, 84 процента умерших казанцев все-таки подвергаются вскрытию. Только вот проку от этого немного: количество проводившихся по итогам вскрытий клинико-анатомических конференций за год уменьшилось вдвое - с 74 в 2007-м до 39 в 2008-м. А не было конференций - не было и необходимого для правильного лечения обмена опытом.

Кроме того, патологоанатомы работают не только с трупами, но и с отобранным во время операций материалом, помогая установить точный диагноз прооперированным. На вопрос, грозное онкозаболевание у хирургического пациента или отнюдь не злокачественная опухоль, зачастую отвечают именно они. От ответа зависит, что и как лечить. А ответа вместо положенных 5 - 7 дней в условиях дефицита патологоанатомов ждать приходится месяц-полтора. У иного онкобольного за такой срок вопрос жизни и смерти может решиться необратимо...

Впрочем, даже если патологоанатомы изловчатся вскрывать 100 процентов покойников и выдержать сроки обработки биологического материала - останется другая проблема. На совещании Адель Вафин выразил удивление, граничащее с сомнением, по поводу того, что в ряде районов республики при высоком проценте вскрытий умерших налицо 100-процентное совпадение прижизненных и посмертных диагнозов. Неправдоподобным ему это показалось оттого, что он отлично знает, насколько хорошо оснащена патологоанатомическая служба: медоборудования, в частности, имеется всего 18 процентов от нормативной потребности. А вот сколько денег нужно для того, чтобы оснастить эту службу, как положено, замминистра не сказал, лишь заметил, что надо постараться и решить вопрос и с зарплатой патологоанатомов, и с ремонтом и оснащением их рабочих мест.

Инна СЕРОВА