Вечерняя Казань / № 60 (3002) / Субботний репортаж / На свалку вещи выбрасывают, а на развале их находят

На свалку вещи выбрасывают, а на развале их находят

У вас Брэдбери не кончился?

Что делать в Казани в конце недели, пока дачный сезон еще не открыт? Если вы в сентиментальном настроении, можно поступить так. В субботу пересмотреть свои книжки, кассеты, прислушаться к себе - не просит ли, часом, душа еще чего-нибудь новенького или, наоборот, старенького... А назавтра прямо с утра, услав жену (или мужа) за продуктами, отправиться в сторону автовокзала - на пятачке напротив Парка молодоженов вас уже заждались.

В прошлое воскресенье меня туда затащил коллега. "У нас с сыном, - говорит, - Брэдбери кончился". Нет, подумала я про себя, все-таки у журналистов все не как у людей. Все считают, что Рэй Брэдбери - еще живой классик литературы, а у Сани он уже... и ведь нет чтобы сказать как вежливые люди говорят, а то грубо так: "кончился"... Но коллега объяснил, что имел в виду - просто прочитали они с сыном (сын - по первому разу, а сам - уж и не помнит по которому) все книжки Брэдбери, что имеются в доме. И вот теперь, следовательно, пора докупать. Так куда и идти, как не на развал, где торгуют всякой интеллигентной чепухой!

- А почему не в магазин? - спрашиваю.

- Нет, ты определенно с ума сошла, - определяет Саня. - Здесь же все книжки - по 10 рублей! Ну или по 15... И вообще - ты просто посмотри, разве не здорово здесь?!.

И он широким жестом обводит полукруг, внутри которого причудливыми изгибами расстелен полиэтилен, а на нем разложены... Сокровища, в сущности, разложены. А по поребрикам расставлены другие сокровища.

- Пожалуйста, этот холст... - продавец показывает остановившейся рядом женщине небольшую картину маслом ("Это художник, - бурчит мне на ухо коллега, - он эти казанские пейзажи сам пишет, сам продает. И люди специально приходят - знают, что он здесь каждое воскресенье".). - Пожалуйста... Сколько располагаете заплатить? Я прошу 750...

Рядом на земле - старые серебряные ложки... советские монетки... два старых "Полароида"...

- Вот это - 200, а этот - 250 рублей, - опытный продавец сразу выкладывает главные козыри своего товара. - Смотреть будете?

Нет, я вот сюда - к Стендалю, у меня как раз "Красного и черного" в собрании сочинений и не хватает. Почем? "Тридцатка". А как же "все по 10 рублей. Ну или по 15"? Но коллега уже растворился в народе - видать, учуял-таки своего любимого Брэдбери.

- Тридцатка, а зато с картинками! - победно парирует продавец.

Грампластинки... "Обратите внимание - не царапанные!". Господи, да на чем же такие нынче слушать-то!.. Но все равно, хоть в руках подержать черный лоснящийся диск с выцветшей розовой наклейкой - "Лейся, песня" какая-нибудь... А дальше - еще дальше в прошлое...

У моего старшего брата... Постепенно наша разница в возрасте все незначительнее, а когда-то она была колоссальной. Я была дошкольницей, а старший брат был ассистентом оператора кинохроники, и у него была редкая в Казани вещь - американские джинсы. Настоящие (подделывать Levi`s в СССР в то далекое время еще не умели), но ни я, ни родители этого оценить не могли. Отец, как я смутно припоминаю, возмущался: "Такие деньги - спекулянту за рабочие штаны негров!.." Отец так и не изменил этому исторически обоснованному взгляду на джинсы - даже когда потом был вынужден оплачивать приобретение этого предмета гардероба уже для меня, причем (инфляция!) уже и не за такие деньги, и уже рискуя нарваться на подделку...

Но, возвращаясь в конец 60-х: американские джинсы у брата были, а журнала "Америка" - не было. Этот журнал, как и Levi`s в ту пору, выпускался в США, а в СССР распространялся по подписке, доступной лишь ограниченному кругу партноменклатуры. Ведь журнал "Америка" на пару с джинсами могли отвлечь советских трудящихся от движения в коммунизм... (Что и произошло в конце концов.)

Так вот: в прошлое воскресенье я исполнила древнюю мечту брата! Здесь, на развале, я купила журнал "Америка" аж за 1957 год. Со статьей о демократической госмодели, с очерком истории джаза, с актуальными модами сезона... словом, все как полагается. За сногсшибательную, по логике времен моих родителей, цену - 8 рублей. Это уж потом нашедшийся коллега мне объяснил, что я должна была поторговаться и в итоге заплатить 5 рублей. Завтра снова пойду на развал и потренируюсь, как нужно торговаться...

Фото Александра ГЕРАСИМОВА.

Марина ЮДКЕВИЧ