Эту дверь уже не откроешь
и не войдешь в историю
Вечерняя Казань / № 137 (3079) / Горячие материалы / С матерым казанцем по Старой Казани
В поисках утраченного
С матерым казанцем по Старой Казани
Истории одного города
...Из особняка на улице Карла Маркса выбежал круглолицый охранник: "Нас не надо снимать! А то сотрудники вас увидели и теперь волнуются...". "Да это они не вас, - объясняет ему Ренат Абдуллович, - это я им показываю, где я в детстве жил. Вот эти три окна в бельэтаже".
|
Эту дверь уже не откроешь |
- А что у них здесь, чего волнуются-то?
- Да инспекция, - говорю, - по особо крупным налогоплательщикам.
- А-а, ну и пошли отсюда. Я-то налогоплательщик не особенно крупный.
Это правда: доктор медицинских наук Ренат Зулкарнеев, которого в научных трудах именуют "известный советский ученый травматолог-ортопед", как и большинство ученых и врачей, к сожалению, не особо крупный налогоплательщик - доходы не позволяют. Но эту печальную тему мы с ним сегодня не обсуждаем. Сегодня нам надо успеть пройти по улицам старой Казани и вспомнить старые адреса. Сколько таких заветных адресов у каждого коренного казанца!..
Вот в этом красивом особняке, рядом с которым теперь даже сниматься нежелательно, поскольку его обитателей это неприятно волнует, он жил в детстве, пришедшемся на 30-е годы прошлого века. Мальчик жил "на две квартиры". Одна (каминный зал особняка) была за мамой - вдовой погибшего в 1935-м драматурга Абдуллы Зулкарная, вторая - за тетушкой, женой бывшего члена мусульманского бюро казанского губкома Хусаина Тарпищева. В 1937 году Тарпищева арестовали и расстреляли как "члена преступной группы, главаря татарских националистов Султангалиева" (реабилитирован в 90-е годы). А тетушку, это уж само собой, посадили.
В общем, звуки, производимые останавливающимся рядом с домом "воронком", мальчик запомнил на всю жизнь. А еще то, как щепал лучину для печной растопки уцелевшей шашкой Тарпищева...
Но пора уже нам, в самом деле, освободить охранника от присмотра за нами и двигаться на улицу Горького - туда, где жил Салих-ага. Салих-ага Сайдашев обычно приходил на дни рождения маленького Рената часа за два до назначенного срока, брал его на колени, и так двое мужчин дожидались начала торжества. Про Салиха-ага мальчик тогда знал, что тот добрый и приятный человек, а еще - что он написал музыку к пьесе отца "В бурю". А пьеса Абдуллы Зулкарная с музыкой Салиха Сайдашева шла тут же, на улице Горького, в татарском драмтеатре... Мы заходим в дом-музей Сайдашева и покупаем компакт-диск, на который недавно впервые записали музыку из "В бурю".
- А в доме Кекина теперь "пивоварня", - замечает Ренат Абдуллович, - ресторан, говоришь? Ведь когда-то здесь было кафе, его называли "сайдашевка". У Сайдашева часто было плохо с деньгами, так здесь открыли ему кредит. Он и меня здесь иногда подкармливал. А однажды здесь он дал нам с Васей Аксеновым - уже студентам - попробовать "спотыкач". Это домашняя настойка такая...
Кто такой Василий Аксенов - это сегодня известно (в отличие от того, что такое "спотыкач") почти всем: почти классик русской литературы. А кто романов не читает, так тот наверняка видел телесериал по его сценарию "Московская сага". В этой "Московской саге" многое - родом из Казани. Например, Агаша.
- Прототип Агаши - Васина тетя Ксения Котельникова, у которой он жил после ареста матери и отца, - говорит Ренат Абдуллович. - Наша добрая фея, как она всегда ждала нас с обедом сначала из школы, потом из института, а какие она солила огурчики!..
Мы подходим к дому на перекрестке улиц Маркса и Муштари. Сам дом уже почти развален, а старая дверь уцелела. Только ее уж не откроешь и не войдешь в историю: напластования асфальта запечатали ее, кажется, надежнее, чем закон необратимости времени.
А вот и та школа № 19 на улице Горького (тоже, конечно, уже не школа). Здесь учились многие незнаменитые и знаменитые казанцы. Зулкарнеев рассказывает:
- Когда Вася в Вашингтоне встретился с Роликом, они там битый час вспоминали школу № 19, пока жена Ролика Сьюзен (она внучка президента США Дуайта Эйзенхауэра, знаешь?) не спросила: "Да что это за школа такая знаменитая?". А Ролик ей так важно: "Для СССР она была, как Итон колледж!".
Это Роальд Сагдеев - будущий академик, один из создателей современной физики плазмы, орденоносец, борец за мир и прочая... - для одноклассников был Ролик: очень был подвижный. После школьного выпускного они с Ренатом Зулкарнеевым пошли гулять, и в Кремле Ролик предложил: "Давай вместе в МГУ! У тебя медаль, у меня медаль - махнем?!". Но Ренат пошел в казанский мединститут, вместе с Аксеновым - они и здесь оказались в одной группе.
В Кремль нынче тоже запросто не "махнешь", и мы отправляемся на Баумана. "Вот здесь, - показывает Зулкарнеев, - жил Жора Баранович из оркестра Лундстрема. Иногда ночью на улице раздавались звуки трубы - это значило, что к Жоре зашло вдохновение... Кстати, зайти к нему в полуподвал приятелям всегда было просто: открывалось окно и - готово...".
Качаловский театр памятен по-особому, но отсюда наша экскурсия должна отправиться к Черному озеру. И вот почему.
Студенты нескольких вузов решили подготовить представление к Московскому фестивалю молодежи и студентов 1957 года "Дорога на фестиваль". Готовили под руководством одного из артистов Качаловского песни и сценки на иностранных языках - дорвались до свободы, что называется. И знать не знали, что этим несанкционированным всплеском общественной активности весьма заинтересовались уже успевшие соскучиться по массовым процессам "органы"... Не знали, пока студентов не вызвали на Черное озеро, в здание нынешнего ФСБ.
И вот вместо того чтобы каяться, студенты стали в этом страшном доме качать права! Сотрудник, представившийся как "майор Загидуллин", был так потрясен, что изрек: "Да если бы вы пришли к власти, вы бы нас на фонарях перевешали!". Дело в конце концов замяли. Все-таки время было уже довольно вегетарианское...
И все в конце концов стало тем, чем стало. Родной дом - местом, где нельзя фотографироваться, дом друга - развалиной с намертво закрытой дверью, дом друга отца - музеем, "сайдашевка" - рестораном... Только театр остался театром, а "охранное отделение" - "охранным отделением".
Но природу людей не так просто изменить. Люди - во всяком случае, некоторые, - стараются сохранить себя. Для чего в числе прочих доблестей приходится сохранять память, хотя оптимизма это и не добавляет.
- Вот сейчас Баскет-холл есть, а чемпионов страны по баскетболу - нет! - вспоминает Зулкарнеев. Он-то был в составе баскетбольной команды КГМИ - чемпиона СССР среди медвузов!
- А вы в этот Баскет-холл ходили когда-нибудь? - спрашиваю.
- Нет, и не пойду. Я наемников не люблю.
Вот и погода хорошая, и город весь как новенький, а Ренат Абдуллович на прощанье цитирует Тютчева: "Бесследно все, и так легко - не быть! При мне иль без меня - что нужды в том...".
- Бесследно? Ну, может быть... Но не бессмысленно же! Не может быть, чтобы бессмысленно.
- Так думаешь? Ну что ж, хотелось бы...
...Среди массы декоративных изданий, посвященных 1000-летию Казани, есть научный труд Рената Зулкарнеева. Он, широко формулируя, - о травмах и болезнях опорно-двигательной системы. Понятно, что если с опорой плохо, то ни человеку нормальной жизни нет, ни городу.
Фото Александра ГЕРАСИМОВА.
Марина ЮДКЕВИЧ