В понедельник в битком набитом Актовом зале КГУ казанцы встречались с поэтом Евгением Евтушенко. Все стулья, кресла, а также подоконники были заняты уже заранее.
Вечерняя Казань / № 68 (4028) / Культура / Евгений Евтушенко: "Будьте осторожны с приговорами!"
Встреча с поэтом
Евгений Евтушенко: "Будьте осторожны с приговорами!"
В понедельник в битком набитом Актовом зале КГУ казанцы встречались с поэтом Евгением Евтушенко. Все стулья, кресла, а также подоконники были заняты уже заранее.
А когда Евтушенко вошел в зал, все встали и начали аплодировать. В белой навыпуск рубахе с вышитыми на ней грибочками, ягодами и цветочками Евгений Александрович победоносно улыбался. Как потом признался поэт публике, он был счастлив снова оказаться в зале, в котором сорок лет назад читал свою поэму "Казанский университет".
- Казанский университет! Эти два слова - знаковые в истории России, - говорил он. - Я очень люблю Волгу... Поволжье... Но я не могу понять, зачем надо было отказываться от знакового имени "Казанский университет"? Кому и как это пришло в голову? Нельзя менять знаковые названия!..
Зрители горячо зааплодировали, какая-то дама крикнула: "Браво!". Евтушенко, выдержав паузу, снова заговорил о своей поэме "Казанский университет". Слышно его было очень плохо, но никто не посмел прервать монолог поэта просьбой встать поближе к микрофону. Лишь когда через полчаса Евтушенко спросил: "Слышите хорошо?". "Плохо!" - крикнули из зала. "Вы такие приличные люди! Все это время не говорили, что не слышите меня!"...
Затем он читал стихи. Начал с любовной лирики: "Шепот на кухне", "Ревность", "Я был влюбчив, я был вьюбчив", "Я любил тебя под Пьяццолу и под хруст простыней накрахмаленных...". Читает Евтушенко по-театральному эффектно: четко проговаривая каждый звук, раскатисто-громко, жгуче-темпераментно. С поразительной для человека, разменявшего восьмой десяток, самоотдачей.
"Утомил вас?" - вдруг поинтересовался Евгений Александрович. "Нет!" - хором ответил зал. Довольный Евтушенко выдержал паузу и прочел одно из своих последних стихотворений - "В Пермском аэропорте" о потерявшемся пассажире Никанорове. Читал он его по голосам: от автора - со свойственной ему интонацией, и от имени ищущего Никанорова контролера, которого изобразил слащавым геем.
Неожиданно Евтушенко сказал:
- Под многим, что я писал, я бы сейчас не подписался. Совершенно искренне говорю это вам. Глаза на многое у меня в течение жизни открывались, я проходил эволюцию взглядов... Я хочу попросить историков литературы: будьте осторожны с приговорами! Еще неизвестно, что с вами случится. И с вашими взглядами. Чувствуйте разницу между хамелеонством и эволюцией!
После этого признания он прочел "Самоэпитафию", в которой срифмовал многие о себе слухи: "Чтец-декламатор! Бабник! Пустобрех! Что ни строка - то фальшь, подлог, подвох", "Чтоб сделать наш народ к нему добрей, он в "Бабьем Яре" скрыл, что он - еврей", "По отношенью к женам - негодяй! По стилю одеваться - попугай!", "Он Бродскому отмстил хитро, с умом, его из ссылки вызволив письмом"... Кстати, сложные отношения Евтушенко с гениальным Бродским - одна из увлекательных историй в русской литературе. Бродский дал любопытную характеристику Евтушенко, она опубликована в книге Соломона Волкова "Диалоги с Иосифом Бродским: "Ну, что такое Евтух? Это такая большая фабрика по самовоспроизводству, да? Он работает исключительно на самого себя и не делает из этого секрета. То есть он абсолютно откровенен...".
А потом Евгений Александрович стал вспоминать друзей - Андрея Вознесенского и Беллу Ахмадулину, читал свои им стихи-посвящения. Но прежде попросил публику: "Я верю в мистику. Давайте сейчас тридцать секунд подумаем об Андрее, все вместе пожелаем ему здоровья, он очень плох. Я верю, что ему станет лучше. А потом тридцать секунд подумаем о Белле, ей пожелаем здоровья, чтобы с глазами у нее все нормализовалось...". Кто же знал, что на следующий день придет печальная весть: скончался Андрей Вознесенский...
В заключение Евгений Евтушенко прочел одно из лучших, по его мнению, своих стихотворений - "СССР - ФРГ, 1955 год" (о легендарном футбольном матче, проходившем в Москве). "За год до этого сборная Германии по футболу стала чемпионом мира, - рассказывал поэт. - За нее играл потрясающий Фриц Вальтер, побывавший военнопленным. Прошло десять лет после войны, в Москве было очень много инвалидов. Они сами мастерили деревянные платформы на подшипниках, на них и передвигались. Их куда-то ссылали, чтобы не портили пейзаж, но когда приехала сборная ФРГ, люди-обрубки словно вышли из-под земли! Многие из инвалидов приехали на стадион с фанерками на груди, на которых было написано "Бейте фрицев!". Но они стали их срывать. И когда матч закончился, когда сборная СССР выиграла у чемпионов мира, вся дорожка была усыпана этими картонками. Мы увидели чудо человеческого взаимопонимания - после стольких страданий и крови! Все были потрясены!..".
После этих стихов зрители встали и устроили Евтушенко овацию. Говорят, так же реагировала публика, когда он читал это произведение в немецком Гейдельберге, в Праге, Будапеште, Атланте, Москве...
Фото Александра ГЕРАСИМОВА.
Айсылу КАДЫРОВА